This release was created in defiance of the Russian political regime. “State Assignment” is a live album stealthily recorded on a mezzanine in a library at the ZIL Cultural Center in Moscow, on July 11, 2022. In the terminology of state cultural institutions, a “state assignment” is a public event aimed at educating or entertaining the general audience. It can be a lecture, a film screening, a performance or a concert commissioned by the state to be organized in a state venue, or house of culture. The state demands – the institution executes! It is worth noting that such events must be free to attend. Often a performer does not receive a fee for a concert (or receives a very modest one), but they can use the premises of the institution to express themselves and, in fact, perform anything they want – the heads of the institution, or censors, rarely come to see these events.

Taking advantage of the summer relaxation of the ZIL employees, we announced the concert just a week before, presenting a duo of poet and composer Kirill Shirokov and multi-instrumentalist Felix Mirensky. They decided to name the event literally according to its format – "State Assignment". Behind the name, was one of the most unusual performances I was lucky enough to have experienced. Imagine a summer dusk, the library is filled with sparse sounds of turning pages, and creaking on the floor. At that very moment, Kirill Shirokov, between long pauses, in a colorless voice, begins to pronounce words-verses (or words-forms), whilst Felix Mirensky processes his voice digitally, clearing the voice of its artifacts, leaving only those artifacts to resonate in the air. Mirensky explains his method in this way: “In real time, the pitch of the voice is recognized, and the data received is then sent to synthesizers. Words are cut into many granules, and, in a controlled randomized mode, are then played back with various delays, “loops” and “clouds”.

The effect of what is happening is difficult to explain. In absolute silence, Shirokov drops the words, either extremely quietly or extremely loud, so that the work of his mucus can be heard. Pauses, stretched out like a frozen yawn, invite sounds from the outside – the barking of a dog, the groan of the front door, the steps of the literature lovers. Otherwise, we hear emptiness, a rare whisper of Mirensky and the work of his tactile synthesizer. Kirill confronts the listener with the fact of the war: “With an awkward body * panicking music * God begins the operation”... At this moment I circle around the “stage”, creaking with my soles. I now understand that everything Shirokov says is, quite literally, the thoughts in my head right now. A substitution has taken place, and the thoughts sound just as abstract, hidden, unarticulated and natural, but appearing not in my voice. I hear different things: “In awe of everything that's happening, you take off your flaredimijigy half-hose forms”, “It is not time that lasts, but several whole rooms”, "with the help of the soft smells of the nationalities of the railways", “w i t h a l i t t l e b i t o f i n d i v i s i b i l i t y”. Shirokov slows down and speeds up, disappears and reappears. I searched in my memory for the best example of this amazing state, but I could not find it. No, this is not a psychedelic trip. And not a somnambulistic dream. This is music-thought, political poetics, breathing of the subconscious.

Have a pleasant dive in!

-Evgeny Galochkin, TOPOT

LINER NOTES BY KIRILL SHIROKOV:

many of the poems used at the concert "state assignment" were written as a reflection on the fascist language environment in which they had been produced. they are notes about the views on the single reality of various Russian-speaking environments and – more broadly – about the views on the reality of a conformal, theoretically clarified attitude towards the very substance of language

about what language is

these dedications exist in conditions of an unprecedented growth of discourses attempting to protect speech habits from decentralization: some of these discourses aim at the totalization of political unity, others at the hypertrophy of theories and practices, historical orientation and academic conditionality, while the rest of them move towards the totalization of the spectacular or towards the misinterpretation of occupation of the performative foundations of everyday speech, etc.

these texts, while independent and (perhaps) complete, can be viewed or read in different ways: they are written in a column and can be read from top to bottom/left to right. they can be interpreted and commented on, viewed through slits in blackouts, and so on

but the state assignment in particular was, if possible, to extract the language itself from speech, to then throw the meaning into some kind of indeterminate, free flow of interactions with sound, noise structures, influxes of noise and silence. a sort of experiment in de-imperialization of language, in an attempt to comprehend the possibility (or impossibility) of this de-imperialization. perhaps this results in two independences: the independence of the meaning of the original texts and the independence of the musical action, in which hearing means much more than definition of words, and balancing between speech and non-speech becomes the main focus of the performer's attention

⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔⇔

Этот релиз был создан вопреки существующему российскому политическому режиму. «Госзадание» — лайв-альбом, по-партизански записанный на антресоли библиотеки Культурного центра ЗИЛ 11 июля 2022 года. В терминологии государственных культурных институций «госзаданием» именуют публичное мероприятие, направленное на просвещение или развлечение широких масс населения. Это могут быть лекция, кинопоказ, спектакль или концерт, заказанные государством для проведения в государственном зале или доме культуры. Государство требует — учреждение исполняет! Стоит обратить внимание, что такие мероприятия должны быть свободными для посещения. Зачастую исполнитель не получает гонорара за концерт (или получает очень скромный), однако может использовать помещения институции для своего высказывания и, по сути, исполнять что угодно — руководители институции или цензоры на такие мероприятия приходят редко.

Воспользовавшись летней расслабленностью работников ЗИЛа, мы за неделю анонсировали концерт дуэта поэта и композитора Кирилла Широкова и мультиинструменталиста Феликса Миренского. Ребята решили назвать событие буквально по его формату — «Госзадание». При этом за названием крылся один из самых необычных перформансов, на котором мне посчастливилось когда-либо побывать. Представьте себе летние сумерки, библиотека наполнена редкими звуками перелистывания страниц и скрипом половиц. И в этот самый момент Кирилл Широков с большими паузами, бесцветным голосом начинает произносить слова-формы, а Феликс Миренский — обрабатывать их софтом для очистки голоса от артефактов, оставляя в воздухе звучать только лишь эти артефакты. Миренский так объясняет свои махинации: «В режиме реального времени распознаётся звуковысотность голоса, а полученные данные далее идут в синтезаторы. Слова режутся на много гранул и в режиме контролируемого рандома далее проигрываются с разнообразными задержками и «шлейфами» и «облаками».

Эффект от происходящего сложно объяснить. В абсолютной тишине Широков роняет слова, делает это то чрезвычайно тихо, то чрезвычайно громко, так, что слышна работа его слизистой. Растянутые в виде застывшего зевка паузы впускают в себя звуки извне — лай собаки, стон входной двери, шаги любителей литературы. В остальном мы слышим пустоту, редкий шёпот Миренского и работу его тактильного синтезатора. Кирилл ставит слушателя перед фактом войны: «Неловким телом панической музыкой Бог начинает операцию»... В этот момент я наворачиваю круги недалеко от «сцены», скрипя подошвой. Понимаю, что всё произнесённое Широковым — это буквально и есть мысли в моей голове прямо сейчас. Случилось замещение, и звучат они так же абстрактно, затаенно, не артикулировано и естественно, но не моим голосом. Слышу разное: «В ахуе от всего происходящего ты скидываешь расторшеренные гольфы формы», «Длится не время, а несколько целых комнат», «с помощью мягких запахов национальностей железных дорог», «и н е м н о г о н е д е л и м о с т и». Широков замедляется и ускоряется, исчезает и появляется вновь. Я искал в своей памяти лучший пример этого удивительного состояния, но не нашёл. Нет, это не психоделический трип. И не сомнамбулическая дрёма. Это музыка-мысль, политическая поэтика, дыхание подсознательного.

Приятного погружения!

- Евгений Галочкин, ТОПОТ

ПОЯСНИТЕЛЬНЫЙ ТЕКСТ КИРИЛЛА ШИРОКОВА:

многие стихотворения, использованные на концерте «госзадание», были написаны как рефлексии о фашистских языковых средах, в которых они произведены. это заметки о взглядах на отдельно взятую действительность разных русскоязычных сред и — намного шире — о взглядах на действительность конформного, теоретически прояснённого отношения к самому веществу языка

на то, что такое язык

эти посвящения существуют в условиях беспрецедентного роста дискурсов, пытающихся охранить речевые привычки от децентрализации: некоторые из этих дискурсов направлены на тотализацию политического единства, другие — на гипертрофию теорий и практик, исторической ориентированности и академической обусловленности, третьи движутся к тотализации спектакулярных или к мисинтерпретативной оккупации перформативных фундаментов повседневной речи, etc.

это самостоятельные и (возможно) полноценные тексты, которые можно рассматривать или читать по-разному: они написаны в столбик и предлагают себя для чтения сверху вниз/слева направо. их можно интерпретировать и комментировать, рассматривать через прорези в блэкаутах и проч.

но непосредственно госзадание заключалось в том, чтобы, по возможности, выключить сам язык из речи и перекинуть смыслы в какой-то непредрешённый, свободный поток взаимодействий со звуком, с шумовыми структурами, с наплывами шума и тишины. своего рода опыт по деимпериализации языка в попытке осмыслить возможность (или невозможность) этой деимпериализации. отсюда проистекают, вероятно, две самостоятельности: самостоятельность смысла оригинальных текстов и самостоятельность музыкального действия, в котором намного больше, чем дефиниции слов, значит слух, а балансирование между речью и не-речью — становится основным фокусом исполнительского внимания